Знакомство с крачками

      Упущенные моменты - одна из самых любимых тем для воспоминаний охотников и рыболовов. Да и фотоохотники тоже от них не отстают. Рассказывают, что видели та-ако-ое!… А вот сфотографировать не удалось. Что-то помешало, не повезло. А так хотелось! И ведь готовился, ждал. Впрочем, чего не случается на охоте. Где тут правда, а где вымысел, и разбираться не стоит. Так и рассказчика обидеть недолго. Доказательств-то нет.
      Однако, эта история о случае противоположном. И не готовился, и не ожидал, а повезло. Так вот...
      Было это давно. Ещё в 60-е годы, когда на предприятиях и в организациях проводились так называемые «дни здоровья». Выезжали за город на природу вместе, всем трудовым коллективом (цехом или отделом). Сдавали нормы ГТО, как могли развлекались, отдыхали. В одном таком мероприятии довелось участвовать и мне, к тому же, в качестве руководителя группы рабочих цеха, в котором я тогда работал.
      Разумеется, в такой обстановке ни о какой фотоохоте и думать не приходилось. Тем более, что было это в конце июля, когда я уже, как правило, переключался на другую тихую охоту - в разгаре был сбор грибов и ягод.
      Итак, приехали мы на рыболовбазу нашего предприятия, что находилась на берегу большого озера на Карельском перешейке, получили лодки и перебрались на большой живописный остров. Там поставили палатки, обустроились, организовали обед (затянувшийся до ужина), а потом уж и стали отдыхать. Кто как хотел. Кто в лес по грибы да по ягоды, кто с удочкой в лодку да подальше от берега, а кто и просто прилёг на травке.
      Для меня же представляли интерес располагавшиеся в сотне метров от нашей стоянки маленькие каменистые островки, над которыми постоянно кружили чайки. Взяв лодку, я отправился обследовать эти «неоткрытые острова». И каково же было моё удивление, когда на одном из островков среди булыжников и камешков помельче я увидел мало похожее на гнездо сооружение из нескольких веток и травы, а в нём два серых пушистых комочка - два только что вылупившихся птенца. И это - в конце июля!
      Фоторужьё моё осталось дома. С собой был только «Юпитер-11» (f=13,5см). Но неожиданно подвернувшийся случай упускать не хотелось. Сплавал на большой остров, прихватил несколько кольев да покрывало, предназначавшееся для «лежания на солнышке», и из этого подручного материала соорудил вблизи гнезда укрытие. Было это уже вечером, и я надеялся, что за ночь птицы к моему скрадку привыкнут, и мне удастся что-нибудь из их жизни заснять.
      Ещё не взошло солнце, когда рыболовы, отправлявшиеся на «утреннюю зорьку», высадили меня на каменистом островке. Забрался я в своё укрытие, нацелил объектив на гнездо и приготовился к длительному ожиданию. Птиц, однако, ждать пришлось не долго. Не прошло и пятнадцати минут, как прилетела речная крачка и уселась на гнездо. Дольше пришлось ждать восхода солнца. Зато появилась хорошая возможность понаблюдать за птицами, не доставляя им беспокойства вознёй с фотоаппаратом. Тем более, что так близко крачек я ещё никогда не видел.
      Примерно через полчаса прилетела ещё одна крачка (видимо, родитель), принесла небольшую рыбёшку, отдала её птице, сидящей на гнезде, и улетела. Мать держала рыбку в клюве до тех пор, пока не высунулся из-под её крыла птенец. Птенец стал требовать, чтобы его кормили. Мать, слегка подбросив рыбёшку, перехватила её поудобнее и глубоко засунула вперёд головой в широко раскрытый клюв птенца. Птенец, проглотив пищу, снова спрятался под тёплое тело мамаши. Эта процедура повторялась с интервалом минут в двадцать. Иногда чаще, иногда реже. Наверное, это зависело от успешности рыбной ловли, которой занимался отец. В другое время мне доводилось наблюдать, как по много раз приходится крачке бросаться в воду, пока, наконец, удастся поймать рыбу. Скольких детей кормили родители, одного или двоих, я не знал. Видел только, что каждый раз из-под крыла наседки показывался всего один птенец.
      Но вот, взошло солнце, и появилась возможность фотографировать.
      Хотелось не просто сделать портреты птиц, а поймать какие-то любопытные сценки из их семейной жизни. Сделать это было не просто, потому что обзор из моего укрытия ограничивался полем зрения видоискателя да небольшой щелью между объективом и полотном покрывала. Чтобы не упустить интересный момент, приходилось всё время, не отрываясь, смотреть в окуляр фотоаппарата. Да и двигаться нельзя было, чтобы не спугнуть тот самый, интересный момент. В таком напряжении просидел я, наверное, часа два.
      И вдруг, как будто померещилось мне, что один из камешков рядом с гнездом шевельнулся. Солнце поднималось всё выше, а я продолжал фотографировать, время от времени поглядывая на этот камешек. И вскоре убедился, что мне не померещилось. Камешек, а при хорошем освещении стало видно, что это не камешек, а серый пушистый комочек, действительно шевелится! И чем выше поднималось солнце, чем становилось теплее, тем энергичнее становились движения этого серого комочка, в котором уже нетрудно было узнать птенца крачки.
      Родители же продолжали кормить только того, который грелся под матерью. Впрочем, он уже больше времени проводил не под матерью, а рядом с нею, выпрашивая пищу. Выходило так, что родительское тепло и корм получал не тот, кто в этом больше нуждался, а тот, кто был ближе, проворнее и настойчивее. Первую рыбёшку закоченевший было птенец получил только тогда, когда смог подползти вплотную к родительнице и, открыв клюв, стал чуть слышно попискивать. Но…
      На этом фотонаблюдения мне пришлось закончить. С берега большого острова послышались сигналы о том, что готов завтрак, подплыли рыбаки, возвращавшиеся со своей «охоты» и сняли меня с того каменистого островка, на котором столь неожиданно посчастливилось мне так близко познакомиться с крачками.

      В описанной истории больше всего поразило меня полное отсутствие сообразительности у этой пары речных крачек. Ведь их птенец затерялся не где-нибудь вдалеке от гнезда. Он был совсем рядом - в десяти сантиметрах от матери. (На снимках его можно рассмотреть перед изгибом крыла сидящей птицы). Ей не надо было даже вставать с гнезда, чтобы помочь своему чаду. Достаточно было вытянуть шею, чтобы взять птенца клювом, подтащить его к себе согреть и накормить. Но, видимо, такие действия врождённым инстинктом этих птиц не предусмотрены, а думать им не дано от природы.
      Но могло быть и другое. Может быть, это были молодые птицы, у которых ещё не все врождённые инстинкты проявились в полной мере. Например, известно, что некоторые молодые чайки начинают нести яйца раньше, чем просыпается у них инстинкт умения строить гнезда. Поэтому довольно часто в чаячьих колониях можно увидеть яйца, которые лежат не в гнёздах, а просто так на земле или в траве. Их никто не насиживает, никто не охраняет, и они становятся только приманкой для ворон.

      Как бы там ни было, незапланированная фотоохота состоялась. А изречение «удивительное рядом» нашло ещё одно убедительное подтверждение.

С.-Петербург. Август 2000г.